Культурная программа предлагает посещение двух приграничных магазинов.
В этих магазинах продукты стоят дороже в 1,5 раза чем несколько подальше в глубь страны.
Так вот, все продукты (кофе, чай, сыры, рыба, молочные) стоят на 20-30% дешевле, чем наши отечественные в наших сетевых магазинах.
Довелось тут в пятницу сходить в полицию. Наша полиция защищает не меня, а уголовников-мошенников, кинувших меня на годовой бюджет моей фирмы.
События связаны. Я, как предприниматель и хороший работник, не буду вкладывать ни деньги, ни труд в развитие какого-либо производства в РФ. Кинут и еще ноги вытрут. Мой энтузиазм (Ваша мысль) кончился.
Я немножко больше понимаю суть конфликта в силу неоглашенной части переписок. Кому-то не сделал откат, с кем-то сильно поцапался. Дальше все стороны конфликта идут на принцип. Принцип в наших условиях это застой. Вы поцапались, вас назад не пустят. Количество таких людей потихонечку растет и дорастает до некоторой критической массы. Начинается реальный дефицит людей для власти. Кстати, я тоже пример этого дефицита. Пускать меня в систему нельзя, поскольку мной недовольны. Можно делать вид, что, если буду ползать перед системой на карачках, то пустят. На деле не пустят, захотят использовать на халяву и кинуть.
Власть на такие проблемы отвечает обманом - ой, да мы ни на кого не в обиде, у нас всем пути открыты, нефига тут муть разводить. Тем не менее, дефицит растет. Все требуют гарантий, оплаты здесь и сейчас. В ответ реакция - раз у нас не та репутация, надо в шаражки сажать и использовать насильно там, где нам нужно. Сбежит инженер в рабочие или в библиотекари, мы его в тюрьму, а там он будет вынужден работать инженером. Начальство разных ГУЛАГов вздрагивает и оправдывается - увы, в нашей системе нет мартеновских производств, у нас нет оборудования для судостроения, ракетостроения, трактора нам не завезли, элеваторы не построили, газики, чтобы с автоматами ездить за каждым трактористом, чтобы не сбежал, в очень ограниченном количестве. Но мы можем создать такие-то производства, например, птицефабрику или цех по призводству досок. Все понимают, что обсуждают маразм. Сталинский опыт показывает, что производительность труда от таких методов падает.
Достаточно посмотреть на Белоруссию. Там нет нормальных предпринимателей, кроме торгашей, которые недовольны ограничениями и тупо не понимают, что, дай им больше, их начнут давить, чтобы их выгодные места достались чиновникам, браткам кавказцам, евреям, залетным европейцам и так далее. Большие доходы вызывают большие страсти. У нас торговля имеет больше, так страстей и стрельбы больше. С более интеллектуальными видами бизнеса уже проблема - мало желающих раскручиваться, потом отнимут, на себя перепишут, повезет, если не убьют.
Тупик вызывает дальнейший рост мысли - если снести всех чиновников и силовичков, то новые будут без обид, народ поверит власти и полезет хоть на первых порах бесплатно работать, проявлять энтузиазм, короче, поверит в благость перемен. Напрямую с этим связана идея сакральной жертвы - как и кого наказать, чтобы народ встрепенулся сегодня, а плакал по обманутым надеждам только завтра. Эту мысль стараются гнать прочь всеми способами, вместо энтузиазма начинаются предчувствия - скоро нас начнут бить, а за что и кого бить, никто не знает. И верно, когда метут, то метут всех подряд, бьют обидчиков, обиженных, с боку и припеку. Мысли об энтузиазме вызывают страх, а страхом хотят вызвать энтузиазм. Не пора ли перестроиться - залезть под стол и зубами клацать от страха?
По пропаганде заметно, как у нас плавно перешли от призывов прийти в оппозицию, наобещав золотые горы и кисельные берега, к элементарному запугиванию - скоро будут санкции Запада, поотнимают у нас денежки, бегите в оппозицию. Приблизительно также у нас пытаются управлять экономикой - от все в бизнес, ВВП растет, мы приказали не кошмарить бизнес к нынешнему - задавим, обложим, всем делать расчеты только через Сбербанк, денег нет, но вы там держитесь, а не то шкуру спустим. Другое дело, что демография не позволяет повторить сталинский натиск на народ, да и масса иных факторов мешает, но в целом на уровне психологии этапы пройдены. Вчера нам обещали, сегодня запугивают и кислород перекрывают.
Проблема в том, что ментальность нашей власти не позволяет ей терпеть последствия стабильности, поскольку издержки рассматриваются как угроза самой власти и ограничения неограниченных прав. Это не только наша проблема, но у нас она особенно заметна. Курс рубля скачет всё постперестроечное время, поскольку издержки стабильности это отказ от права поживиться на инфляции. Преступность растет, поскольку одной из издержек стабильности является отказ от права пересматривать итоги приватизации внизу, перебрасывая доходы от мелкого и среднего бизнеса из рук в руки. Суды лепят идиотские приговоры, например, поскольку иначе надо кой-кого из весьма уважаемых людей и их детишек наказывать за разные преступления, начиная от наездов на пешеходов и кончая избиением и убийством неугодных. В СМИ гонят пургу - нет сил терпеть свободу слова, вдруг не то припомнят. Борятся за терпение народа, в итоге поощряется неспособность власти к терпению. Далее начинается усугубление - нетерпимость власти порождает необходимость одной ветви власти стиснуть зубы и терпеть другую ветвь власти. Проблема ведет к нарастанию проблем сдерживаний и противовесов.
Сурков зря иронизировал над проблемой сдерживаний и противовесов в США. У нас этот процесс нарастания противовесов идет по нарастающей. Ингуши сдерживают чеченцев, чеченцы братков, братки администрации, полиция администрации и братков, ФСБ пытается удержать чеченцев, Кадыров - ФСБ, выход в порождении киргизских братков как новой сдерживающей силы, поскольку только на цыган надежды мало, все друг друга сдерживают, а бардак растет. Денег нет, а вы там держитесь, деритесь, сдерживайте, сейчас ещё новую силу придумаем, везде по семь нянек, а дитятко не просто одноглазое, ползет как-то не так и, вообще, затерялось непонятно где. У нас возможно всё, потому что ничего нельзя.
Все всё как бы понимают, но все делают вид, что очень много думают. Все думают, что конец терпения может выразиться только в одном - в революции, то есть в русском бунте, бессмысленном и беспощадном. Это как в семье - жена думает, что конец терпения мужчины может быть выражен только в битье её морды. О том, что мужчина может пойти напиться, сбежать к другой женщине, потерять потенцию, перестать стремиться к карьерному росту, речь не идет. Потому как она остальные проблемы решит - выпить не даст, сбежать не позволит, потенция не исчезнет, делать карьеру заставит. На самом деле за нашим понмаем кроется непонимание элементарных вещей.