Previous
...На Западе вокруг фигуры Солженицына с первых дней был поднят огромный ажиотаж. Едва сошёл писатель с трапа самолёта, как толпа журналистов окружила его, ожидая, что он скажет. Но А.И. ожидания эти не оправдал, заявив коротко:
- Я – достаточно говорил, пока был в Советском Союзе. А теперь помолчу.
«Вот наконец я стал свободен как никогда, - вспоминал он, - без топора над головою, и десятки микрофонов крупнейших всемирных агентств были протянуты к моему рту – говори! И даже не естественно не говорить! Сейчас можно сделать самые важные заявления – и их разнесут, разнесут… А внутри меня что-то пресеклось… Вдруг показалось малодостойно: браниться из безопасности, там говорить, где и все говорят, где дозволено».
То было первое разочарование западной прессы, первая трещина, ставшая прологом к взаимному отчуждению, а вскоре и настоящей войне СМИ против писателя. Запад скоро разглядел в Солженицыне недруга, да и А.И. быстро понял, что надежды, возлагаемые им на Запад, были ошибочны. Западу не было дела до умученных большевиками русских (русских не стояло в списке порабощённых наций, но обратно: на них возлагалась ответственность за порабощение – об этом писатель узнает позже), до русских вообще, и не с коммунизмом шла борьба – но с Россией и русскими. Этого Солженицын, заявлявший всегда, что волнует его именно судьба русского народа, что более всего пострадал от большевистского ига русский народ, не мог принять. В 1982-м году он писал президенту Рейгану: «…некоторые американские генералы предлагают уничтожить атомным ударом – избирательно русское население. Странно: сегодня в мире русское национальное самосознание внушает наибольший страх: правителям СССР – и Вашему окружению. Здесь проявляется то враждебное отношение к России как таковой, стране и народу, вне государственных форм, которое характерно для значительной части американского общества…» Когда Рейган пригласил на встречу советских диссидентов, А.И. отказался быть на ней, сочтя невозможным быть поставленным в «ложный ряд». Отдельная же встреча с писателем, являющимся «символом крайнего русского национализма» была признана нежелательной.
Из очерка Е.В. Семёновой "Чудо сбывшейся судьбы. А.И. Солженицын"
Вот уже скоро десять лет как умер Соженицын, а бодание с ним государства всё нарастает и нарастает. У нас уже забыли, что бодание началось после книги в двух томах 200 лет вместе, опубликованной в 2001-2002 гг. Уже пишут про то, что Солженицын пытался приказать американцам нанести ядерный удар по США, а Ельцину отдать Курилы японцам. Травля Пастернака это детские шалости по сравнению с борьбой против Солженицына. Солженицына травят уже больше 15 лет. У Пастернака критиковали только один роман Доктор Живаго, три года наезжали и успокоились.
Подлость наезда в том, что уже много десятилетий Солженицына, как исчадие ада, противопоставляют Варламу Шаламову. Но Шаламова убили единомышленники тех, кто его противопоставляет уже не одно десятилетие в пику Солженицыну. https://kosarex.livejournal.com/3130567.html На эту тему достаточно свидетельств.
Самая большая иллюзия, будто бодается государство с Солженицыным из-за нашего мнения. На нас давят, чтобы приобрести аргументы в закулисных разборках с западными олигархами и политиканами - если мы что-то провозгласим, весь народ будет за нас ещё активнее, чем на Украине. Прыг-скок, кто не скачет, тот Солженицын.
Однако ж, есть момент, который вызывает на Западе неприязнь к российским наездам. Не российская власть породила Солженицына, он - детище оттепели Хрущева, он насильственно изгнан из страны, а не сам подал на выезд, он Нобелевский лауреат. Схватка имеет столь же весомые шансы на успех, как бодание России с МОК. Мутко побеждал, пока МОК рукава не засучил. Мутко, конечно, жив-здоров, процветает, но про победы говорить уже неуместно.
Проблема в том, что за идейной борьбой в России постоянно просматриваются специфические интересы. Михалков с Сурковым решили раздавить Пастернака и спровоцировали Хрущева. Глупо? Не менее глупо, чем не давать Тарковскому нормально снимать фильмы. Идейная борьба с Шолоховым длилась десятилетиями, а толку чуть. Булгакова даже после смерти не печатали вплоть до середины 60-ых. На мой взгляд, одна из причин это литературная обработка Булгаковым 12 стульев и Золотого теленка. Ах, обнаружат, что Ильф и Петров отнюдь не столь талантливы и нуждались в помощи. Шаламова засадили в психушку, а до того в дом престарелых, чтобы не мог писать. Ах, на его фоне разоблачители сталинизма недостаточно ярки.
Посмотрим на наши времена. Алексиевич дают Нобелевку. Что у нас? На Алексиевич наезжают, но никто не говорит (мои слова не в счет), что Пелевин ничуть не меньше достоин Нобелевки. Пелевин устает от наездов и уезжает в Германию. Никто не вспоминает Бориса Акунина, даже те, кто заманил его на Болотку. Зависть мешает. Акунин уезжает снова работать во Францию. Бобу Дилану дают Нобелевку за примитивные стишата к песням. Никто не вспоминает про стихи Юрия Шевчука. Я так считаю, что они очень хороши, намного лучше написанного Бобом Диланом. Но нельзя вспоминать, зависть мешает. Зато пинать у нас умеют.
Как вы думаете, чем закончится бодание с Солженицыным? Со стороны все особенности российского менталитета власти и узких, групповых интересов весьма заметны. Позволят ещё несколько лет дурью маяться, потом засучат рукава, и всё кончится. Пока же народ твердо выучил, как надо на что реагировать. Солженицына не читал, но осуждаю. Пелевина тоже не читал, уже за это осуждаю. Шевчука не слушал, но знаю, что он даже сбацать на гитаре не умеет. Чего пристали? Решили пободаться, так бодайтесь с Трампом или Терезой Мэй.
