Сергей Морозов - Сначала сапожник делает сапоги целиком, сам. Потом у него появляются подмастерья, которые временно выполняют отдельные операции. Производительность растет. Потом у него появляются вечные подмастерья, которые выполняют ещё более мелкие операции, по сути люди-машины, или уже пролетарии. Потом большинство пролетариев заменяют машины, а оставшиеся выполняют задачи подачи сырья и чистки. Потом сам сапожник заменяется руководством корпорации. Это касается ещё и портного, и булочника, и жестянщика, и мясника. Сначала в этом процессе возникает ремесленник, потом мелкая буржуазия, потом пролетариат, а потом обе последних группы сливаются в массу. В сумме остается масса и машины. Где-то далеко ещё и олигархия, но она далеко и её мало, чтобы быть классом или сословием и поддерживать свою высокую культуру. Нет принципиальной разницы, какие машины их вытеснили: в Греции и Риме, например, их вытеснили машины-рабы. Главный итог: ликвидация основной массы структур, превращение нации в массу. А масса – это конец: ни поддержки структур, в том числе иерархий, ни поддержки качества. А когда нет структур, иерархий и качества, то свободы поддерживать сначала нечем, а потом исчезает само их понимание. А потом, после потери свободы, пропадают и сапоги. И начинается уже другой мир. Потом появляется сапожник, сначала для богатых, потом и для прочих, но это уже другая цивилизация.
"Цивилизация. Машины. Специалисты"
Мой ответ - Это еврейский взгляд - человека приравнять к рабу, раба приравнять к машине, разделение труда к рабству. Дальше понятно, что с такими взглядами вы в реале людей оставите без сапог и будете нуждаться в Марксе, чтобы он оправдал это исторической необходимостью. Отсюда в истории получилось закономерно - сперва христианизация, только потом вымирание и общество без сапог. И в наше время - сперва Маркс, затем либерализм, затем сознательная деиндустриализация ряда стран и борьба за дальнейшую деиндустриализацию.
Насчет еврейского взгляда понятно, если пресловутые гои хуже зверей, то человека можно боговдохновенно приравнять к лошади как к первому варианту трактора, а ученого грека-раба или ученого в сталинской шаражке к Искусственному Интелекту в виде суперкомпьютера в государственной или частной организации. При этом происходит подмена понятий субъект и объект. Подмена как бы естественная, поскольку человек в реальной жизни обречен быть то субъектом, то объектом, и происходит это часто отнюдь не по его воле.
Сергей Морозов откровенно занимается подлогом в своих рассуждениях. Общество, где сапоги тачает индивидуал, как раз не имеет структур, структуры появляются там, где есть разделение труда. Но у него важный вывод - чем больше разделение труда и усложнение структур, то есть от простых сапожников и крестьян к сложным системам со штаб-офисами корпораций, научно-техническими отделами, системами снабжения и сбыта, производством, транспортом и т.д., тем больше все становятся быдломассой, теряющей желание поддерживать власть и структуры, качество производства и так далее. Вот эта быдломасса виновна в падении качества производства, разрушении общества и иерархий. А маленькая прослойка олигархов ни в чем не виновна как Рафик из юморески и не может в силу немногочисленности поддержать собственную высокую культуру, которая неизвестно откуда у неё появилась и никак не хочет быть перенята безликой быдломассой.
Понятно, что перед нами попытка выполнения социального заказа. Власть нуждается в оправдании - народ во всем виноват. Сама власть как Рафик невинна, поскольку есть объективные требования - воля Бога, историческая необходимость, народная тупость и так далее. Для власти важно - относиться к народу как к объекту, к себе как к субъекту, но народу вечно впаривать про объективные обстоятельства, то есть что сама власть тоже является объектом божьей воли, неумолимого рока традиций, законов экономики, законов либеральных свобод, необходимых для народа, законов толкования гороскопов и так далее.
Вопрос в том, насколько власть испытывает потребность в целом рассматривать себя как объект, а не как результат творчества гениальных субъектов - первопредков, полководцев, президентов и так далее. Гениальный субъект, например, великий Ельцин, с одной стороны, дает заветы, позволяющие вести себя как покорный объект, с другой стороны, возвеличивает право последователей быть личностями, то есть субъектами, творящими жизнь по неким лекалам. Наконец, есть культ живой личности. Великий Путин ведет вперед и даже не позволяет, а требует считать себя субъектами, воплощающими его волю. В итоге имеем - субъект Медведев, субъект Мишустин и так далее.
Понимание власти крайне важно при планировании своей деятельности, поскольку неясно, заплатят или не заплатят. И понимание власти это ещё понимание отношения потенциального заказчика к авторским правам. Маркс был уличен Бакунином в откровенном плагиате. Другие думали, а это пришел и получил деньги за плагиат от Энгельса, причем в недостаточном количестве, чтобы красиво жить и оплачивать вовремя картежные долги. Другой вопрос это готовность народа оплачивать теорию о том, что он только быдломасса. Народу всё равно, насколько теория конкретного автора понравится олигархам. Христианство взросло на четком посыле - мы имеем право наплевать на общество, поскольку мы поверили в Христа и стали евреями, а евреям чужой закон не писан. В Индии и в Китае фокус не прошел, поскольку желающих стать евреями среди народа оказалась маловато, а власть в принципе не нуждалась в подобной идеологии. Зато было больше желающих стать буддистами или мусульманами. Я к тому, что законы спроса и предложения никто не отменял и отменять не будет.