Итак, премьер Родриго Санчес проводит решение, по которому образование на испанском и использование его в документах и жизни уже не обязательно в Каталонии, Стране басков и в Галиции. Там главными становятся местные языки. Создается прецендент не двуязычия или триязычия, а именно вытеснения испанского из разных сфер жизни, причем окончательного и бесповоротного. Логичное решение для политики мульти-культи.
Честно говоря, у меня мало оснований отрицать подозрение, что испанская власть не слишком боролась с баскским и каталонским сепаратизмами, чтобы отвлечь внимание испанцев от массового завоза иноземцев. Во Франции каталонцы занимают не меньшую территорию, чем в Испаниии, но ведут себя тише воды, ниже травы. Басков во Франции тоже не меньше, даже больше, чем в Испании, но терроризма нет, движение за независимость незаметно. Кажется нелепым, но в Испании испанцы в национальном смысле более зажаты, чем в Латинской Америке.
В Испанию массово проникают арабы, в Каталонии многое, как и в Италии, под контролем приезжих из Англии, англичан и евреев, любой еврей с испанскими корнями имеет право на испанское гражданство, в Испании огромные общины немцев, поляков, даже грузин и русских. Более 10% испанской молодежи ежегодно эмигрирует в поисках работы. Испанцы имеют больше немцев оснований с горькой иронией называть себя вторыми русскими. Любопытно, что создание Вавилонии из Испании сопровождается большой работой по укреплению левых сил и социалистической пропагандой. Кстати, премьер Родриго Санчес именно левый и представляет партию социалистов, борящихся за построение социализма в Испании. Испанским мультимиллиардерам их социализм отнюдь не мешает.